Жил я славно в первой трети…

Жил я славно в первой трети
Двадцать лет на белом свете - по учению.
Жил безбедно и при деле,
Плыл куда глаза глядели - по течению.

Заскрипит ли в повороте,
Затрещит в водовороте - я не слушаю.
То разуюсь, то обуюсь,
На себя в воде любуюсь - брагу кушаю.

И пока я наслаждался,
Пал туман, и оказался в гиблом месте я.
И огромная старуха
Хохотнула прямо в ухо - злая бестия.

Я кричу - не слышу крика,
Не вяжу от страха лыка - вижу плохо я.
На ветру меня качает.
- "Кто здесь?" - Слышу, отвечает: - Я, Нелёгкая!

Брось креститься, причитая,
Не спасёт тебя Святая Богородица!
Тех, кто рули-вёслы бросит,
Тех Нелёгкая заносит - так уж водится.

И с одышкой, ожиреньем
Ломит тварь по пням-кореньям тяжкой поступью.
Я впотьмах ищу дорогу,
Но уж брагу понемногу - только по сто пью.

Вдруг навстречу мне живая
Колченогая Кривая - морда хитрая.
- Не горюй, - кричит, - болезный,
Горемыка мой нетрезвый - слёзы вытру я.

Взвыл я, душу разрывая:
- Вывози меня, Кривая - я на привязи.
Мне плевать, что кривобока,
Криворука, кривоока - только вывези.

Влез на горб к ней с перепугу,
Но Кривая шла по кругу - ноги разные.
Падал я и полз на брюхе,
И хихикали старухи безобразые.

Не до жиру - быть бы живым,
Много горя над обрывом, а в обрыве - зла.
- Слышь, Кривая, четверть ставлю -
Кривизну твою исправлю, раз не вывезла!

И ты, Нелёгкая - маманя,
Хочешь истины в стакане - на лечение.
Тяжело же столько весить,
А хлебнёшь стаканов десять - облегчение.

И припали две старухи
Ко бутыли медовухи - пьянь с ханыгою.
Я пока за кочки прячусь,
Озираюсь, задом пячусь - с кручи прыгаю.

Огляделся - лодка рядом,
А за мною по корягам, дико охая,
Припустились, подвывая,
Две судьбы мои - Кривая да Нелёгкая.

Грёб до умопомраченья,
Правил - против ли теченья, на стремнину ли,
А Нелёгкая с Кривою
От досады с перепою там и сгинули...