90 месяцев - Глава 1 (начало). Как Викрам Адитья сыновей озадачил

[bad word] /haiduk [bad word] 90mesyacev/1

1. КАК ВИКРАМ АДИТЬЯ СЫНОВЕЙ ОЗАДАЧИЛ

Викрам Адитья, царь царей индийских, однажды из дому пропал.

Случилось это в феврале, за две недели до Махашиваратри. Вышел Викрам на крышу, прохладой подышать да закатом полюбоваться. А солнце садилось за реку, а за рекой был лес до горизонта. Когда-то Викрам из этого леса говорящего мертвеца выносил, о том отдельная история. А посреди реки торчал островок, с которым никаких историй не было связано. Слишком мелким он был для историй: сто шагов на сто, и всё в зарослях. И никто там не жил, даже обезьяны.

Взглянул Викрам на островок - и взгляда оторвать не смог! Уже и солнце спряталось, и звёзды вышли, а он всё сидел и на островок глядел.

Тут поднялись на крышу два царевича, Вардан и Манодж. Видят: отец завис и как бы медитирует. Хотели они потихоньку уйти, но Викрам их окликнул. И спросил, указывая на остров:

- Сыновья мои, что вы там видите?

- Огонь! - в один голос ответили царевичи.

- Значит, не я один его вижу… - Викрам промолвил. - Но кто его зажёг?

- Даже предположить не можем, - Вардан ответил. - Прикажешь выяснить?

- Не прикажу. Сам туда наведаюсь и всё узнаю. Сдаётся мне, что этот огонь неспроста зажжён…

И Викрам покинул дворец, оставив сыновей в недоумении и тревоге. Часа через два Вардан сказал брату:

- Что-то отца нашего долго нет. Сходи-ка за ним, да погляди, где он и всё ли у него в порядке.

Спустился Манджил к реке. Видит: на берегу царский конь привязан, а возле острова царская лодка пришвартована. Стало быть, Викрам ещё там.

Переправился Манодж на остров и увидел там такое чудо: костёр большой сам собой из земли горит, а в костре бабай сидит. Старый, лохматый, бородатый, пепельно-серый и в одной набедренной повязке. И не горит, и даже не потеет - йог, наверно! А Викрама ни возле костра не видно, ни в костре не видно, и как не было его здесь!

Стал Манодж отца аукать. Без результата. Поискал его в зарослях - тоже без результата. Бабая спросил - но тот на него даже не глянул! Даже глаз не раскрыл, как будто не царевич перед ним, а попрошайка!

Манодж оскорбился и возмутился. За саблю схватился, ногою топнул. И вопрос свой повторил уже в другом тоне:

- Будь ты хоть йог, хоть бог, а царскому сыну ответить должен! Признавайся немедленно, куда отца моего девал, не то вытащу тебя из костра да изрублю в тикку!

Бабай опять промолчал - и попытался Манодж его из огня достать. Опалил усы и брови, кафтан прожёг, саблю закоптил, но всё без толку! Даже кончиком сабли старика не задел. Так ни с чем и вернулся, и Вардану обо всём доложил.

- Экий ты бестолковый! - сказал Вардан. - По-хорошему договориться не можешь, чуть что - сразу саблей машешь. Ладно же, пойду я сам с ним побеседую.

И отправился на остров, прихватив с собой, на всякий случай, большое слонобойное копьё. Скрепя сердце, поклонился, и давай бабаю рассказывать, как плохо детям без отца, а стране без государя. Битый час объяснял, в сомкнутые веки неотрывно глядя - но ничего под веками даже не шевельнулось!

Разозлился тогда Вардан и закричал, потрясая копьём:

- Эй, ты! Чего молчишь? Глухой, что ли? Так я тебе сейчас уши прочищу!

И тут же без копья остался. Вспыхнуло оно, как бенгальский огонь, и за пять наносекунд превратилось в белый пепел. А старик раскрыл глаза (ох, и красные же они у него были!) и захохотал так, что с деревьев птицы посыпались.

Жутко это выглядело, но Вардан не испугался. Руки в боки упёр, грудь колесом выкатил, на лице презрение изобразил. И воскликнул язвительно:

- Ай, да фокусник! Ай, да чародей! Ну, погоди, бродяга - не знаешь ты ещё, с кем связался! Я прадеша-сенапати, триста тысяч бойцов под моим началом! Триста тысяч! 
По горсти воды каждый принесёт - от твоего костра одна зола останется! А потом мы повесим тебя за ноги, вот на этом дереве, и будем бить палками, пока не скажешь, где отец!

Старик в ответ расхохотался до того, что аж закашлялся. От этого кашля весь остров затрясся и запрыгал, и Вардан с него слетел прямо в реку - хорошо, хоть плавать умел! Выбрался на берег, отплевался, отряхнулся - и, к острову оборотясь, не своим голосом заорал:

- Рано радуешься, мерзавец! Вот велю я открыть плотину, и весь твой костерок водою смоет! Тогда-то поглядим, как ты шутки шутить будешь!

Глупее, конечно, ничего нельзя было придумать. Но хохот стих - и царевич решил, что это добрый знак. Испугался, видать, старик, заткнулся и задумался! С тем и пришёл Вардан во дворец, и планами своими с Манодж поделился. Однако тот настолько их не одобрил, что даже старшему брату возразить решился:

- Прости меня, братец, но думал ли ты о том, что вместе с островом полгорода под воду уйдёт?

- Народ меня поймёт! - Вардан заявил. - Никто из наших граждан ничего не пожалеет, чтобы царя из беды вызволить!

И затопил бы он Уджайн, столицу Индии, прямо зимой, да ещё и накануне большого праздника! Но, по счастью, слышал его самый младший царевич, ВинАяк. Он с Варданой спорить не стал, просто высказал своё мнение:

- Я думаю, отец тебя за это не похвалит.

- Это почему же? - Вардан удивился.

- Потому что вместе с островом утонет. А и не ут?6?