Нет, не Музы счастливый избранник (Посвящение Иосифу Бродскому

Нет, не Музы счастливый избранник и с нею не числился в браке -
Не пером, а кайлом извлекал то, что спрятано было в бумаге,
И русалочьих грез из чернил не вытягивал леской,
Да и дул не в свирель, а в рулон водосточной железки.

И в разлуке с тобой, и в разлуке с тобой, и в тревоге, -
Из какой темноты я вытягивал за руку строки!
Но срывались они, ускользали на горестном крике, -
Те ж, что выдал наверх, потеряли черты Эвридики...

Я б не трогал слова - просто мне не хватило таланта.
Посмотри, этот мир уместился в руках музыканта, -
Но, похоже, теперь даже с ними не много поправишь,
Что псалом из груди, что бином извлекая из клавиш.

Даже если дадут, даже если окажешься правым, -
Всем стараньям твоим не уйти за четыре октавы,
Хоть порою сквозь них, озаряя наш сумрак свечами,
Кто-то смотрит сюда - одинокий, высокий, печальный...

Нет, я думать не смел на такую загадывать карту -
Я озвучивал тех, чьи старанья остались за кадром
У эпохи моей, что под клюквой раскинула кущи,
У которой теперь барабаном расплющило уши.

Что ей слух повернет - то ль беда, то ли новая сказка?
Но не пой, не тянись за ансамблями песни и пляски.
Только здешнюю боль не  сменяй на пустую свободу
И найди, сохрани этой жизни щемящую ноту.

Грянет в небе она, на глаголице эхом отвечу...
Этот птичий язык так повязан с родимою речью,
Что гусиным пером не сверни соловьиной основы
И в жемчужном зерне не открой петушиногоо слова.

Где вы, песни без слов? Мне до вас и не вытянуть шею.
Я не то что молчать - я еще говорить не умею.
Вот и горькую весть как помножить на длинные струны,
Коль у здешних Камен что ни вещи уста, то безумны?

Не зегзица в окне, а кукушка дежурная свистнет,
И с чугунных оград разлетятся чугунные листья.
И сухие столбы по безвременью время погонит,
И хозяйка Горы в ледяные ударит ладони.

Сводный хор домовых грянет в спину тебе от порога,
И родимых болот светляки обозначат дорогу, -
И большая река заспешит, заструится вдогонку,
Чтоб молчанье твое записать на широкую пленку...

Оглянись, посмотри - ничего за собой не оставил...
Исключенья твои - это формулы будущих правил.
Только та тишина, что бумажною дудкой построил,
Наконец обовьет твою тень виноградной лозою...

Где надежды рука? Кто вину мне подаст во спасенье?
Слышишь - в роще ночной поднимается детское пенье,
И встают высоко, возвращая остывшую нежность,
Золотая листва,
             и звезда,
                     и пустая скворешня...