Как много тех, с кем можно лечь в постель

Как много тех, с кем можно лечь в постель, 
Как мало тех, с кем хочется проснуться… 
И утром, расставаясь улыбнуться,
И помахать рукой, и улыбнуться, 
И целый день, волнуясь, ждать вестей. 

Как много тех, с кем можно просто жить, 
Пить утром кофе, говорить и спорить… 
С кем можно ездить отдыхать на море, 
И, как положено – и в радости, и в горе 
Быть рядом… Но при этом не любить… 

Как мало тех, с кем хочется мечтать! 
Смотреть, как облака роятся в небе, 
Писать слова любви на первом снеге, 
И думать лишь об этом человеке… 
И счастья большего не знать и не желать. 

Как мало тех, с кем можно помолчать, 
Кто понимает с полуслова, с полувзгляда, 
Кому не жалко год за годом отдавать, 
И за кого ты сможешь, как награду, 
Любую боль, любую казнь принять… 

Вот так и вьётся эта канитель - 
Легко встречаются, без боли расстаются… 
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель. 
Все потому, что мало тех, с кем хочется проснуться. 

Как много тех, с кем можно лечь в постель… 
Как мало тех, с кем хочется проснуться… 
И жизнь плетёт нас, словно канитель… 
Сдвигая, будто при гадании на блюдце. 

Мы мечемся: – работа… быт… дела… 
Кто хочет слышать- всё же должен слушать… 
А на бегу- заметишь лишь тела… 
Остановитесь… чтоб увидеть душу. 

Мы выбираем сердцем – по уму… 
Порой боимся на улыбку- улыбнуться, 
Но душу открываем лишь тому, 
С которым и захочется проснуться. . 

Как много тех, с кем можно говорить. 
Как мало тех, с кем трепетно молчание. 
Когда надежды тоненькая нить 
Меж нами, как простое понимание. 

Как много тех, с кем можно горевать, 
Вопросами подогревать сомнения. 
Как мало тех, с кем можно узнавать 
Себя, как нашей жизни отражение. 

Как много тех, с кем лучше бы молчать, 
Кому не проболтаться бы в печали. 
Как мало тех, кому мы доверять 
Могли бы то, что от себя скрывали. 

С кем силы мы душевные найдем, 
Кому душой и сердцем слепо верим. 
Кого мы непременно позовем, 
Когда беда откроет наши двери. 

Как мало их, с кем можно – не мудря. 
С кем мы печаль и радость пригубили. 
Возможно, только им благодаря 
Мы этот мир изменчивый любили.