45. Корабли сожжены... / Scene 13. We've burnt our bridges...

КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯ
Смоленская  дорога.  Лютая  метель.  По дороге
проходят   отступающие   французские   войска.
Появляются Рамбаль и Боннэ.

РАМБАЛЬ Корабли сожжены...
БОННЭ
  Позади верная погибель, впереди надежда.
РАМБАЛЬ
  И  мы  отступаем, побросав  половину  народа и
  артиллерию, без запасов, без продовольствия.

БОННЭ
  Над нами  поднимаются с  зловещим криком  стаи
  воронов,  за  нами  следуют  собаки  от  самой
  Москвы, питаясь нашими кровавыми останками.

РАМБАЛЬ
  А то, что не поедают хищники, покрывает зима.

Метель   усиливается.   В   конце  французской
колонны конвой  ведет группу  русских пленных.
Среди них Пьер и Каратаев.

ПЬЕР
  Платон, как здоровье?
КАРАТАЕВ
  Что здоровье? На болезнь плакаться - Бог 
  смерти не даст.

ПЬЕР (обращаясь к офицеру)
  Господин начальник, он не может идти.

ОФИЦЕР
  Он может, черт возьми! Вперед, тридцать  тысяч
  дьяволов!
Каратаев падает. К нему подходит конвойный.
ПЬЕР
  Платон, Пла... 
ОФИЦЕР
  Идите, тридцать тысяч дьяволов!

  Пленных уводят.  Конвойный помогает  Каратаеву
  подняться,  уводит  его.  Выстрел.   Конвойный
  выходит один.  Появляются несколько  партизан.
  Убивают  конвойного.  Подают  сигнал  свистом.
  Появляется  партизанский  отряд  во  главе   с
  Денисовым и устремляется за французами.  Крики
  "ура!". Партизаны возвращаются, за ними входит
  группа освобожденных пленных. Среди них Пьер.