Nagelreid

1.
Опустошенные душой и черные сердцами - убивали.
Со словом божьим со змеиных уст сползавшим,
Вкрадчиво и осторожно жаля,
Чужих земель явились чуждые нам люди.

Крест, библия и меч
Спасенье всем несли от неизвестных кар.
Так просыпался новых войн пожар,
Устои прежние сменяла мгла иллюзий.

Страх сеяли, прощение суля
И ужас наказаний рисовали,
И убивали хладнокровно, но любя.

Спасали истово
И первыми спасали тех,
Не понимал кто, что такое первородный грех.

2.
Не понимал кто, что такое первородный грех
Крестили благом первородной муки.
А тот, кто пострадал один за всех,
К отцу вознес с мольбою руки.

Воздел в лице пророков лицедеев
И льется кровь с креста на губы иудеев.
Но проповедники к смирению зовут,
Петлю сжимая благовестных пут.

Так слабость стала размножаться
Заботами радетельных добра творцов.
Плодились сыновья слабей своих отцов.

Явился, ведь, один герой за всех
И подвиги потомки забывали,
Что было дорого и чисто - предавали, крали.

3.
Что было дорого и чисто - предавали, крали,
Что не склонялось слову - кланялось огню и стали.
И закружил благочестивейший вертеп
Чумным поветрием поломанных судеб.

Отпели красоту и гордость на крестах,
И непокорных кровь кипела на кострах,
И блекли цели пред блаженным ликом,
И покорялась гордость скользким и змеиным игом.

И короли, что были равными среди богов,
К ошейнику привыкли золотых оков.
У алтарей колени протирали.

Природа Воли верно угасала,
И грех стал средством подчиненья всех.
Мир делался чужим в плену чужих утех.

4.
Мир делался чужим в плену чужих утех,
Бессмертие и славу покупали.
От имени того, кто полюбил один за всех,
Любовь бессовестно и верность предавали.

Казна и вера, смысл и средство -
Мечтать о многом отучали с детства.
И вянуть стали девы от тоски
Все реже благородных рыцарей встречали.

Веселье песен вольных
Молитвенным сменилось плачем.
Былое зарастало сорною травой.

Древ крепость родовых кустарник вытеснял
И обрекали каяться всех вечно виноватых в храмах.
И всепрощенья образ нам представал в кровавых драмах.

5.
И всепрощенья образ нам представал в кровавых драмах
И каждый каялся в грехах больших и малых,
И умиления слезы брызжут алою рекой,
Стирал господь их загребающей рукой.

Всевышнего прислужники нетерпеливы,
Ревнительны, завистливы и похотливы.
И целомудрие хмелеет в сладострастия вине -
Распутсво смоет золото, звеня на алтаре.

От плоти - плоть, от крови - кровь,
Но вновь из праха обратятся прахом
Спасителя посулы и его любовь.

Теперь о красоте толкуют хамы
И множится без меры серый сброд,
И стадо богоизбранных рабов теснится в храмах.

6.
И стадо богоизбранных рабов теснится в храмах,
Их просьбы и мольбы встречает равнодушный взгляд.
О воле не мечтают добровольные вассалы,
Пьют кровь и чью-то плоть едят.

Довольны легкой участью овечьей,
Молитвой Дух Дерзаний усмирив,
Прибиты тяжкой долей человечьей,
Уходят прочь, раскаянья мочу излив.

Излив все жидкие, бесформенные чувства,
Безликой мышью срок изжив,
С надеждой тянут руки вверх - а там уж пусто.

Святой престол не терпит однодумцев.
Кто светел ликом был - предстал козлом,
И все, что было благом, обратилось злом.

7.
И все, что было благом, обратилось злом.
Рога, копыта и клыки у неугодных вырастали.
И пепел их ложился тихо под святым крестом -
Так сомневаться в истинах добра переставали.

Переставали видеть, слышать и мечтать,
Один за всех изрек неоспоримые каноны.
Дом слез златой не будет пустовать
Истошным изливаясь, колокольным звоном.

Об искуплении вечном нескончаемых грехов,
О безвременье наказаний виноватых
Бормочет-воет толкователь божьих слов.

Война креста за проповедь христа,
Грехи и отпущенье их в ней рыцари снискали
И больше в войнах доблесть не искали.

8.
И больше в войнах до