Девушку, увидал и на сердце дрогнула наколка

Котуйская История - Ворона

 Среди сопок зона, а на зоне «Кум»
Тянет службу медленно и верно.
Плавят зеки бревна по реке Котуй,
Плавят лес давным-давно, наверное.

Отсвистели вьюги, полегчал мороз,
Белые метели не лютуют.
Вдруг весной из центра «Кум» жену привез,
Молодую, стройную такую.

«Кум» – мужик серьезный, в звании майор,
Красотой мужской не отличался.
И гадали зеки, долго длился спор –
Как он с этой лялей повстречался.

«Кум» вовсю старался лялечке своей
 Сделать в глухомани праздник вечный.
Даже стало, как-то, в зоне потеплей,
Как-то стало в зоне человечней.
Глазки голубые, волосы, как смоль,
У жены блюстителя закона.
Дали ей блатные, с ними и конвой,
Погремуху звучную «Ворона».

А когда «Ворона» шла к себе домой,
В ватничке, отделанном овчиной,
Исходил слюною бедный пол мужской -
Вот такой была она красивой.

В лагере, в отряде, кажется, седьмом,
Срок тянул нешуточный, недетский,
В зоне жил все время дерзким пацаном,
А в Москве - пацан был люберецкий.

Парня звали Леха, погоняла - «Змей»
За наколку синюю на сердце.
Все места «святые» кровью мыл своей
 БУР и ЗУР, да изолятор смерти.

«Змею» не писала девочка его,
Та, что так любил на воле вольной.
Не было у Лехи ближе никого,
В этой жизни, в общем-то, достойной.

Как-то с мужиками на лесоповал,
«Змей» побрел развеяться без толку.
Вдруг, он у поселка девку увидал,
И на сердце дрогнула наколка.

Зеки зашипели: «Вон, она – «Кума»,
Вон, она – красавица «Ворона»».
А она спокойно близко подошла,
Чистая такая, как икона.

Встретились их взгляды этим светлым днем,
Приутихли, вдруг, конвой и зеки.
«Змею», как прошибло, тело все огнем,
Слезы сильно кусанули веки.

Перед ним стояла девочка его,
Та, что так любил на воле вольной.
И не было у Лехи ближе никого,
В этой жизни, в общем-то, достойной.