3. Одурманена (G-Ponik Production)

Я, к слову, изменился: мысли все умней звучат,
чаще пиджак поверх рубахи на моих плечах,
все меньше ее имени в моих томных речах.
Я под обложкой, либо в бокалах зачах.
Все чаще утешает то, что я – просто писатель,
но как все это мог себе посметь.
Теперь собой больше не стать мне,
я хотел, чтобы однажды вместе мы смогли перелистать смерть.
Но до сих пор не отвык от ее ресниц,
и написать еще готов сотни небылиц.
Будто Эвтерпа, Каллиопа наполнили шприц,
но в бутылке музы еще пол литра страниц.
И я цепляюсь за реальность, поддаваясь нотам,
тону все глубже в этом алкоголе год за годом.
В этих больных мыслях спускаюсь полным ходом.
Однажды захлебнусь в этой правде подноготной.
 
Уходи, я не смогла понять:
мою боль из сердца снова не убрать.
Твой алкоголь, течет по венам кровь.
Одурманена тобой, жду твою любовь.
Я живу и думаю о нас:
сколько было недосказанных тобою фраз.
Ухожу, забрав с собой печаль,
и теперь тебя мне вовсе не жаль.

Отрезком в месяц жизнь течет в порядке хаотичном.
Кто с уважением смотрел, во мне не видит личность. 
Потрепан вид прилично, песнями я боль лечу
и лечу в бездну мыслей – понять их не по плечу.
Уверен, заплачу сполна за каждый свой поступок.
Примерным сыном мне не быть, хотя пацан не глупый,
но вопрос: «Что ты ждешь от такой жизни?» – вводит в ступор.
Не дав ответа, взор переведу на неба купол.
Нам портят отношения пустые разговоры,
я порчу себе жизнь, будто наводя порчу.
Мы тратим свои нервы, сводя все общение в ссоры –
Я трачу все бабло за баром мину кисло корча.
Закончу оду о любви, перевернув на чистый лист,
ведь обещаний, слов был неисчислимый блиц.
Начну заново, расправлю крылья, той, из пепла птицей.
Мой сон не вещий, ведь покой мне только снится.

Уходи, я не смогла понять:
мою боль из сердца снова не убрать.
Твой алкоголь, течет по венам кровь.
Одурманена тобой, жду твою любовь.
Я живу и думаю о нас:
сколько было недосказанных тобою фраз.
Ухожу, забрав с собой печаль,
и теперь тебя мне вовсе не жаль.

Вряд ли волнует, но я живу напропалую:
судьба отвешивает по щекам, а не балует.
Бретером на балу или в твоих фантазиях, где мир прекрасен,
снова вмясину лежу на полу я.
Шатает на рессорах.
Мне двадцать лет, а я планку задрал, словно мне сорок:
работа, галстук, бары, вписаться бы с равными даблами,
но вряд ли разные дамы мои бывали с разными Траблами.
Ты поднимаешь тон – я поднимаю бровь и рюмки.
Ты пишешь мне за жизнь, а я – за любовь у Илюхи.
В штопор вошел, и теперь каждая сука мне льстит,
когда понял: та, что в груди, оказалась той, что пиздит.
Мне не хватает смелости сказать, что стервы все.
Чтобы сказать о вечности, мне не хватает трезвости.
И, наотрез отказавшись от обещаний и слов своих,
я забираю тот мир на двоих.

Уходи, я не смогла понять:
мою боль из сердца снова не убрать.
Твой алкоголь, течет по венам кровь.
Одурманена тобой, жду твою любовь.
Я живу и думаю о нас:
сколько было недосказанных тобою фраз.
Ухожу, забрав с собой печаль,
и теперь тебя мне вовсе не жаль.