Прячь под куртку

прячь под куртку этим утром нежность,
крутись в беспечности в аллеях, парках,
с рваными суставами в руках;
ломай все рёбра об любовь, пускай
и сердце остановится, но только
этим утром прячь всё светлое
подальше и поглубже в куртку.

прячь под куртку этим утром чувства,
в лице пустом найди слова в метро,
написанные будто не кириллицей,
на виселицах туши,
ведь люди сами себя душат, порою,
криками сводя на нет любовь или симпатию.
и в слякоти на улице ты видишь отражения,
в витринах манекены стойко словно мы стоят,
и в ряд расстрелом выйдем из цикличности
в цимесе безразличных близких, в стаканах виски
у людей на стенах нету больше чувств, эмоций, драм,
я выхожу так каждый день, и утром забываю
кем я был вчера; пришла пора расстаться нам
друг с другом на замызганном перроне.
читая Оруэлла в метро, ты просыпаешься один,
и больше нету никого в округе, только лишь
твоя вся ненависть и в кубе,
пытаешься найти себя в картинах Клода Моне,
но понимаешь, что все нити мира порваны,
но всем плевать, и здорово здоровым ощущать себя,
как в одиночестве и в том холодном октябре.
ты думал что всё счастье заключается в её
улыбке, румяных щёчках и каре.
все нити мира, на которых ты висел, порвались.
ты их не видел, но они все 
в одночасье сходились в тебе.

прячь под куртку этим утром радость,
размажь по венам в дожде навеянном,
ебучие маски стали тяжким весом времени
за дымовой завесой уже не важны черты лица,
я не хочу лететь, планирую разбиться;
наполнились ртутью глаза, и не слезами
в них - в ожидании единственной верной и ласковой,
как будто в перманентный глиф вошёл,
и за перкуссией в висках я вижу отражение
в маяках прибрежных; ода ушедшей с сердцем нежности,
ода распятых на крестах-мечтах.
я заберу слова обратно, только,
только не приходи ко мне во снах моих,
я за прошедшим снегом почувствовал вину,
о том, что негде греться больше. 
последним током электрическим по коже,
последним вздохом у тебя на шее.
а у кого-то в квартире семья, уют,
а у меня в квартире пусто,
доброе утро шёпотом.
вникать в стихи чужих поэтов и писателей,
до безобразия лёгкие;
утро пробовать на вкус,
безобразные фильмы в метро,
безобразные картины в парадной.
пора уже выбирать, да нечего:
моя надежда на очередной хмурый вечер -
вдруг встречу тебя там, по другую сторону реки,
но я-то знаю, и не помню,
не помню ничего я напрочь, я обесточен;
а кто-то снова пишет "доброе утро",
но оно не доброе. а все надежды с утра
всё так же плавно таят к ночи.
это, наверное, утро, блять.
это, наверное, утро.