Мчится карета по улице где-то, в ней два легавых сидят, и я между ними

муз./сл. народные

                              
Мчится карета по улице где-то
А7             В ней два легавых сидят.
                                          
Я между ними, и руки в браслетах,
            В спину два дула торчат.
                                     
Помнишь, курносая, бегали босыми,     
               Я ж тебе кудри трепал,
                                          
Годы промчались, и мы повстречались,
              Я тебя милой назвал.

Помнишь, голубка моя сероглазая,
Как мы гуляли с тобой:
Пили - кутили, смеялись и плакали,
Я наслаждался тобой.

Помню, подъехали боле товарищей,
Звали на дело меня,
Ты у калитки стояла и плакала
И не пускала меня.

Но не послушал твоих уговоров я,
Вынул из шкафа наган.
Мимо прошел и тебе улыбнулся я
И ничего не сказал.

Помню, подъехали к серому зданию,
Встали и тихо пошли,
Кучер блатной разворачивал сани,
Чтобы запутать следы.

Сверла английские, сверла немецкие,
Словно два шмеля, жужжат,
Мы просверлили четыре отверстия
В сердце стального замка.

Вот и открылася дверца заветная,
Я не сводил с нее глаз:
Деньги советские, с дедушкой Лениным
С полок смотрели на нас.

Помню, досталась мне доля немалая - 
Ровно сто тысяч рублей.
И нас, медвежатников, вохра из МУРа
Всех повязала во тьме.

Мчится карета по улице где-то,
В ней два легавых сидят.
Я между ними, и руки в браслетах,
В спину два дула торчат.

Помню, подъехали к серому зданию,
Только уже не к тому,
Двери стальные, решетки железные,
Так вот попал я в тюрьму.

Так выпьем за тех, кто сидит в изоляторе,
Кто спит да на голом полу,
Кого приковала тюремная школа,
Кого - автомат ГПУ.