Серафимыч (На перрон, полный семечек)

Серафимыч

На перрон, полный семечек, подгоняли состав, 
Алкаши-шикиревичи занимали места. 
Молодые, красивые лезли мы в эшелон. 
Николай Серафимович, твой был первый вагон. 

Рвали струны безжалостно не за тыщи - за грош, 
За спасибо-пожалуйста - их в стакан не нальёшь. 
Белой ночью, чуть кремовой, "Парус" плыл по реке. 
Николай Хризантемович расцветал в кабаке. 

Жемчугами ты сыпал, касаясь рукой струн серебряных, 
И "карась" золотой всё клевал да клевал до утра. 
"Три семёрки" разлив по стаканам на невском поребрике, 
Закрывали мы счёт, добавляя ещё по сто грамм. 

В тихой роще осиновой, пот стирая с лица, 
Николай Хиросимович разрывал нам сердца. 
Недремотный трамвая сыч - три копейки билет, 
Николай Нидвораевич, ты был в масть нам и в цвет. 

На сегодняшних вёслах артисты лабают известные, 
Но до "пара" такого никто из крутых не дорос. 
Где-то там позади лихо катит дрезина с маэстрами, 
Безуспешно пытаясь догнать твой, Резан, паровоз. 

В небо с криком отчаянным птичья стая ушла. 
Не хватало печали нам... Коля, что за дела?! 
Плач свечей парафиновых, загрустил Ленинград... 
Николай Серафимович, до свидания, брат. 

Угорают банкиры, по киру целуясь с клиентами, 
И братва за слова отвечает, как в лучшие дни. 
Все равны - что в парных, что в пивных - пред магнитными лентами, 
На которых твоя, Серафимыч, гитара звенит.