Сумасшедшая Маша

Маша

Подходит к краю крыши

И машет с крыши, -

Слышу: «Гудбай, май бэби!»

И   отрывает тело,

И   расправляет крылья,

И    улетает  в  небо.

 

Маша  летит по небу,

Каркает – птица птицей,

Храбрых безумству вторя.

Тут  налетает  как бы ветер

И  как бы  нашу Машу

Бросает в море.

 

Бьётся в испуге сердце –

Между хвостом и клювом,

Между собой и долгом,

Между  «нельзя» и «надо».

 

Маша роняет в море

Руки,  и ноги тоже,

И остальное  тело.

Дело уже не столько даже

В какой-то Маше,

Дело  в самом примере.

 

Море – всего лишь символ,

Маша – всего лишь образ,

Важно  понять всё это,

И  позабыть сейчас же.

 

Маша  плывёт – а как же?

Плещется –  рыба рыбой,

Смотрится – дура дурой!

Машу  не жрут акулы,

Машу  попробуй скушать,

Маша  уже на суше.    

 

Маша  находит  руки

И  приставляет  ноги,

Ноги  встают и ходят!

Но не одни, конечно, ходят,

А вместе с Машей,

Машу  выводят

 

Прямо к  родному дому,

К жёлтым, как сажа, стенам,

К окнам  в железных шторах

И  к простыням в горошек.

 

Машу встречает самый

Главный по сну и мозгу,

Строгий и лысый очень.

Он назначает Маше

Клизму, укол и кашу.

И пересадку почек.

 

Маша не любит почки

И презирает клизму,

И ненавидит кашу,

И обожает крыши.

 

Маша

Подходит к краю крыши

И машет с крыши,

И  расправляет крылья,

И  улетает в небо,

Маша  немного  crazy,

С каждым случиться  может,

Может  и  не случиться,

Важно  учиться  плавать

Кролем, и даже брасом,

Брасом, конечно, лучше,

Если не можешь кролем,

Полем и лесом тоже,

Боже, какая лажа!..