ДВЕСТИ СОРОК ПЯТЬ

Не за границу, не в Рим, не в Ниццу
Наш уезжает эшелон,
Охране строгой плохо спится,
И чуть качается вагон.
Трава в кармане, письмо для Тани,
Ныкну заточку, как факир,
Не в Сочи жить, а в Магадане,
Глушить не водку, а чифир.

Мой номер двести сорок пять,
На телогреечке печать,
А раньше жил я на Таганке,
Учил босоту воровать.
Мой номер двести сорок пять,
А я домой хочу опять,
И часто снится за колючкой
Мне моя мягкая кровать.

Донецкий Юра кричал мне: "Шура,
Грустить не нужно без нужды".
Из хлеба вылепили дуру
Пугать салагу из вохры.
Простите, дамы, манто из ламы,
Я вас покину на пять лет,
На флейтах исполняйте гаммы,
И наводите марафет.

Мой номер двести сорок пять,
На телогреечке печать,
А раньше жил я на Таганке,
Учил босоту воровать.
Мой номер двести сорок пять,
А я домой хочу опять,
И часто снится за колючкой
Мне моя мягкая кровать.

Стучат колёса, и нет вопроса:
"Куда уехал эшелон?"
Жаль, отсырели папиросы,
И чуть качается вагон.

Мой номер двести сорок пять,
На телогреечке печать,
А раньше жил я на Таганке,
Учил босоту воровать.
Мой номер двести сорок пять,
А я домой хочу опять,
И часто снится за колючкой
Мне моя мягкая кровать.
Мне моя мягкая кровать.